Осенью 2022 года журналистка Настя Красильникова и студия Либо/Либо выпустили подкаст «Ученицы» о многолетнем сексуализированном насилии над школьницами. Подкаст практически мгновенно взлетел в ТОП Apple Podcast и «Яндекс.Музыки». Организация The Global Investigative Journalism Network добавила подкаст в подборку самых заметных расследовательских подкастов 2022 года.
Расследование началось с одной истории отношений совершеннолетнего мужчины со школьницей, а превратилось в рассказ о почти двух десятилетиях психологического и сексуализированного насилия над подростками со стороны группы преподавателей на Летней экологической школе.
Координаторка студии подкастов «Радио Свобода» (признано иноагентом и нежелательной организацией в РФ) Полина Галуева поговорила с фем-активисткой, авторкой телеграм-канала «дочь разбойника» Настей Красильниковой о ее работе над подкастом «Ученицы» и реакции на него общественности.
С ЧЕГО ВСЕ НАЧАЛОСЬ
— С чего для тебя началась история «Учениц»?
В августе 2021 года две выпускницы биофака МГУ Ольга Жерновкова и Марина Юрьева написали посты о том, что, будучи студентками, они ездили на биологическую станцию МГУ на практику и там пережили сексуализированное насилие от начальника котлопункта Александра Палия. Посты в инстаграме приобрели вирусный характер и на другом конце Москвы Аша Комаровская и ее подруги вспомнили о том, что происходило с ними на Летней Экологической Школе (ЛЭШ).
Аша написала мне сообщение о том, что с 14 лет она долгое время состояла в странных отношениях с мужчиной, который также сформировал вокруг себя некое подобие секты для девочек и девушек 13-20 лет. И вот сейчас некоторые из них собрались и стали вспоминать, что с ними происходило, и сопоставлять воспоминания. Они составили таймлайн и начали разыскивать других пострадавших.
И они думают, что сделать с этой историей, хотят найти журналиста, который не станет ничего предпринимать без их одобрения. Мы встретились, и Аша три часа рассказывала мне свою историю. Я начала ее расследовать.
КАК ПРОХОДИЛА РАБОТА НАД ПОДКАСТОМ
— Ты говорила, что процесс подготовки к работе над подкастом занял почти девять месяцев, это как ребенка выносить. Чем ты занималась это время? И почему ты решила выпустить расследование именно в формате подкаста?
На проект нужны были деньги. Я на свои деньги сделала мини-расследование и выпустила подкаст «Цена поездки» о сексуализированном насилии в такси, чтобы меня услышали. Так и произошло: со мной связались из студии «Либо/Либо» и спросили, есть ли у меня еще идеи для расследования. Я предложила им историю Аши.
Я практически сразу решила упаковать расследование в формат подкаста: это мой любимый жанр. Такие расследования выгодно смотрятся в этом формате, ведь в тексте теряются интонации, а в подкасте они передаются великолепно — возникает очень выпуклый образ, плюс остается большой простор для воображения.
У меня есть любимый подкаст «Believed», который сделали в 2018 году журналистки NPR Radio. Он про бывшего доктора сборной США по гимнастике Ларри Нассара, который десятилетиями насиловал детей. Это был очень громкий процесс в Америке, потому что Ларри в течение этих десятилетий несколько раз допрашивали в полиции, но никак не могли ничего ему предъявить. Большей части пострадавших не верили родители, потому что Ларри годами эксплуатировал образ очень классного, понимающего, доброго доктора.
Подкасты — это еще и сравнительно дешево и просто в производстве. Если ты снимаешь фильм, то тебе нужно бежать за героем с несколькими камерами, осветителями, гримерами и ассистентами, а для подкаста нужен только один диктофон. Еще важный момент: истории о пережитом насилии проще рассказывать не на камеру, а тет-а-тет, хотя героини «Учениц» были согласны и на видео.
— В подкасте много героев и историй. Как проходила работа над сценарием?
ЛЭШ — это очень закрытое сообщество. Я взяла полсотни интервью, а хотела взять, наверное, в два раза больше. Многие отказывали: например, преподаватели не очень хотели говорить на эти темы, потому что они знали о случившемся, но ничего не сделали.
Потом я все это расшифровала и пыталась понять, как из этого сделать складную историю. Дальше я и редакторка подкаста Даша Черкудинова сели и написали сценарии к 11 эпизодам, собрали силами композитора и звукорежиссера Ильдара Фаттахова все это воедино — слушали и переделывали, слушали и переделывали. Постоянно выяснялись все новые и новые обстоятельства — это с одной стороны проблема, с другой — большая удача.
Появлялись новые герои, кто-то вспоминал дополнительные факты, находил новые скриншоты. Работа никак не заканчивалась. Расследование — как ремонт: его невозможно закончить, можно только остановить.
— Выпуск подкаста был запланирован на сентябрь 2022 года. Были ли у тебя сомнения, насколько эта тема сейчас, после 24 февраля, окажется важной и нужной?
У меня все время были сомнения, можно ли выпускать такой подкаст, когда происходят такие ужасные события. Кому это сейчас нужно и кто послушает, учитывая, что все внимание сейчас сфокусировано на другом? Тут еще 21 сентября началась мобилизация, и я на несколько недель передвинула премьеру. В итоге подкаст вышел 10 октября — это был день, когда Россия провела очередную бомбежку украинских городов. Я не знаю, как измерить влияние событий на прослушивание подкаста, было оно положительное или отрицательное, но нельзя сказать, что подкаст не заметили — его заметили многие.
Монтажом подкаста и написанием музыки для «Учениц» занимался звукорежиссёр студии «Либо/Либо» Ильдар Фаттахов, он рассказывает, как написал музыку для подкаста
Я не считаю себя профессиональным музыкантом, но мне очень нравится и у меня получается писать односложные минорные композиции. В этом смысле для меня источником вдохновения является британский фильм «28 дней спустя», композитором которого выступил Джон Мерфи. У него там совершенно незатейливая гитарная музыка, очень монотонная и пугающая этой монотонностью, в ней чувствуется безысходность и беспросветность. Мне всегда хотелось написать что-то подобное, но не как самостоятельное произведение, а как что-то подчеркивающее какой-то сюжет.
Когда я услышал самые первые интервью, которые Настя записала и отдала мне на монтаж, это было страшно. После такого не хочется разговаривать. У меня были очень смешанные чувства: с одной стороны, тяжелый контент и хочется выть от несправедливости, с другой стороны, бешеный адреналин, потому что вот оно это настроение, к которому я хочу придать музыкальную окраску.
Музыка получилась гранжевой, немного неопрятной и эта неопрятность ему идет, поскольку и тема подкаста некомфортная — в этом смысле случился мэтч нарратива с музыкой.
А ЧТО СЕЙЧАС
— В подкасте ты рассказываешь, что в процессе подготовки к вам обратились юристы мужчин, которых обвиняют в насилии. Есть какое-то развитие этой истории?
Была опасность, что мужчины, которые по рассказам героинь, занимались злоупотреблениями, подадут в суд. Ответчиком в таком случае могу быть я или героини подкаста. В лучшем случае, это будет гражданский иск о защите чести и достоинства и деловой репутации, в худшем — уголовный иск о клевете. Это статья УК РФ 128.1. Клевета, часть 5, когда кто-то рассказал о сексуализированном насилии над детьми. По ней самая большая уголовная санкция — до 5 лет в тюрьме, штрафы и прочее.
У меня пока проблем нет, но девушки, которые обвинили в сексуализированном насилии начальника котлопункта биостанции МГУ Александра Палия, рассказали, что на них Палий подал в суд через пять месяцев после публикации постов в инстаграме. Так что расслабляться рано.
Я обращалась к юристам для консультации. Некоторые юристы говорят, что имена агрессоров вообще называть нельзя, это проигрышное дело. А потом я нашла потрясающего юриста, который мне сказал, чтобы я делала свою работу, а он будет чуть-чуть поправлять формулировки, чтобы снизить риски. Он слушал все эпизоды и читал сценарий, но практически ничего не правил: «Здесь меняешь с оценки на предположение — и все».
— Была какая-то реакция от героинь подкаста? Они добились тех целей, которые перед собой ставили?
Никто из героинь не жалеет, что обратились ко мне. Я понимала, насколько это тяжелая и деликатная тема, и части героинь я отправляла эпизоды на одобрение, уточняла, что бы они хотели изменить или добавить. Был даже эпизод, который я переделывала с героиней раза четыре. Не было ни одного случая, когда кто-то с кем-то поссорился или сказал, что я их использовала. При этом было несколько очень важных интервью, которые были записаны, смонтированы и вставлены в подкаст, но их пришлось убрать из итоговой версии.
Это тот случай, когда какой-нибудь американский журналист с большими зубами сказал бы: «В смысле, вы дали интервью под запись, вы не можете запретить мне его публиковать!», но я все вырезала, лишь бы не навредить девушкам. Сначала я попыталась, конечно, их уговорить. Одну девушку удалось переубедить, я потратила на это неделю времени, она согласилась, но потом прошло еще три дня и она сказала все вырезать.
— Как ты сама оцениваешь успех подкаста?
С журналистской точки зрения это большая удача. Не только потому, что такой сюжет попадается раз в жизни, и не потому, что все героини отлично, связно и интересно говорят, а потому что у меня было много времени на подготовку, я сама себе ставила дедлайны, и у меня были все необходимые ресурсы и классная команда. Я получила много отзывов, тысячи писем, отметок в инстаграм и невероятное количество новых сюжетов для расследований.
После выхода подкаста с поста директора уволился Владимир Алексеев, а в ЛЭШ создали группы для внутреннего расследования и составления этического кодекса. Другой информации о работе этих групп и заявлений от школы больше не было.
Еще больше материалов и фотографий по ссылке.
Сообщить об опечатке
Текст, который будет отправлен нашим редакторам: